D-DAY! К СЕМИДЕСЯТИЛЕТИЮ ПОБЕДЫ В НОРМАНДИИ

Марк Зальцберг

ddayПродолжение. Начало в #368, 369

Сложности высадки этим не исчерпывались. Следовало учесть такие факторы, как приливы, лунные ночи и погоду. Получалось, что благоприятное сочетание этих данных происходит два раза в месяц. И если упустить эти дни, то придётся ждать следующего раза. Всё это добавляло забот генералу Эйзенхауэру и его штабу. Особенно погода. В это время года Атлантика очень ненадёжна. Сильные штормы,когда высота холодных волн превышает три метра, случаются очень часто. В такой шторм высадка с малых транспортных судов невозможна. И именно в назначенный день 5 июня шторм разгулялся настолько, что высадку пришлось отложить на сутки.

Представьте себе тысячи кораблей, стоящих на рейде у берегов Англии, и среди них очень маленькиe, на которых находилось 150 тысяч солдат и офицеров. Высадить их на берег, для того чтобы переждать штормовую ночь на берегу, невозможно. Высадку тогда пришлось бы отложить на месяц, и удержать её в секрете от немцев было бы тем более невозможно.

Всю ночь штаб высадки находился в сверхнапряжённом состоянии. Колоссальная ответственность лежала на командующем. Прогнозов погоды требовали ежечасно. Когда шторм слегка утих и прогноз на ближайшие два часа был обнадёживающим, Эйзенхауэр отдал приказ к высадке. По строго размеченным графикам, ещё ночью при свете луны с точностью до минуты гигантская армада во главе с 350 тральщиками двинулась к берегу. Пролив кишел минами. Одновременно тысячи корабельных орудий обрушили на немецкие укрепления тонны снарядов. Тысячи самолётов занялись обработкой укреплений, дорог, мостов и железнодорожных станций.

За несколько часов до высадки в тыл немцам были заброшены сотни грузовых самолетов с пехотой, легкими танками и пушками. Знаменитая сто первая авиадесантная дивизия в полном составе, более 12 тысяч бойцов, была сброшена на парашютах в тыл для удержания тех, специально не разрушенных авиацией мостов, которые могут понадобиться в ходе боёв.

Был применён ставший знаменитым обманный трюк, о котором до сих пор рассказывают в военных училищах. Тысячи примитивных чучел, изображающих вооружённых десантников, были выброшены на парашютах в местах сосредоточения немецкой пехоты. Ночью при лунном свете в воздухе издалека эти чучела вполне сходили за настоящих парашютистов. Десантники называли это чучело из мешков с песком в примитивном военном обмундировании «Рупертом». Всё в армии должно иметь имя. Эти Руперты отвлекали внимание сотен обороняющихся немцев. По ним били из всех стволов, расходуя сотни килограммов боеприпасов. На их захват устремились специальные подразделения, в то время как настоящие парашютисты без особых помех действовали в других районах. Бравые Руперты спасли сотни жизней. Немцы далеко не сразу поняли, как их позорно обманули.

Итак, десантные суда начали высадку первых подразделений. На крутой волне, под огнём далеко не полностью разрушенных железобетонных бункеров, откуда били пулемёты и даже крупные пушки, бойцы выскакивали на берег и по минным полям вслед за танками-тральщиками устремлялись к подножию высоких до 30 метров дюн. Немало бойцов утонули в тяжелом снаряжении, не добравшись до суши. Многие были убиты на пляжах у линии воды.

Затонуло насколько плавучих танков и малых десантных судов. Шторм не утихал. Сверху в десантников стреляли из всех видов оружия. Укрытия на пляжах бойцы находили только за стальными ежами, поставленными немцами как
противотанковые препятствия.

Те, кому удалось добраться до основания высокого берега, оказывались вне огня гитлеровских солдат. Отсюда бойцы начинали штурм высот. Штурмовые лестницы, альпинистское оборудование и простые верёвки с якорями на концах были их единственным средством. Спасали высокая выучка на макетах французского берега, длившаяся несколько месяцев, и мужество в большинстве необстрелянных бойцов. А наверху их ждали пулемётные гнезда и колючая проволока.

В ход пошли гранаты, взрывчатка на длинных палках, которую просовывали под колючую проволоку и под брустверы пулемётчиков и, конечно, разнообразное стрелковое оружие. Нередко дрались врукопашную, чем ни попадя атакуя немцев. Отдельные подразделения, заброшенные ночью с парашютов, уничтожив орудийные расчёты, добрались сверху до немецких укреплений на дюнах и совместными усилиями десантников с моря овладели береговыми высотами, открыв путь вглубь береговой территории.

Что делали в это время высшие командиры немцев? Фельдмаршал Роммель улетел в Германию праздновать день рождения жены. Главнокомандующий Западным фронтом фельдмаршал Рунштедт тоже находился далеко от места высадки. Гитлер спал и ни под каким видом его нельзя было будить. Вся верхушка Вермахта была уверена, что в такую скверную погоду высадка невозможна, да и ждали её в Па-де-Кале за добрую сотню миль восточнее. Гитлер к тому же не разрешил без своего приказа двинуть к месту высадки танковые дивизии. «Ни одного танка». Поэтому Рунштедт ждал пробуждения фюрера, ругаясь, как грузчик. Гитлер проснулся, по обыкновению, очень поздно. Он работал по ночам и заставлял других придерживаться своего расписания.

Размышления о том, не является ли эта высадка ложной для отвлечения немцев от Па-де-Кале, заняли не менее суток. Танки стояли, Гитлер думал, Рундштедт матерился, но сделать ничего не мог. Этот выдающийся командир сразу понял, что высадка не ложная, что если союзников не сбросить в море в первые двое суток, то войну можно считать законченной. Когда же немецкие танки наконец двинулись на платформах по железной дороге (танки к бою своим ходом не идут, если дорога длинна), выяснилось, что пути разрушены авиацией союзников, имевшей полное превосходство в воздухе. Пока их восстанавливали немцы и снова разрушала союзная авиация, прошло очень много времени. Не раз танковые эшелоны подвергались сокрушительной бомбёжке с воздуха.

Вместо суток танки ехали трое и когда стало ясно, что они опоздали, и начальник гитлеровского штаба генерал Цейцлер спросил у Рунштедта «что же теперь делать?», тот, обозлённый вконец тупостью фюрера и подогретый беспрерывными проклятиями в его адрес, заорал в телефонную трубку: «Идиоты! Заключайте мир, пока не поздно! Война проиграна!» Этот крик привёл к его немедленной отставке, но ситуация от этого не изменилась. Шансов на победу у Гитлера не было уже со времён Сталинграда, а после удачной высадки союзников в Нормандии время до конца «тысячелетнего» Рейха стало измеряться месяцами.

Как шли события на месте высадки дальше? 19 июня искусственный порт, с такими трудами сооружённый союзниками, был размётан невиданным даже в этих краях по силе штормом. Ремонт порта потребовал нескольких дней, но к тому времени на берег были доставлены войска, тяжёлое вооружение и боеприпасы в таком количестве, что и без порта союзники наступали, и немцы уже ничего не могли сделать. За две недели работы импровизированного порта на берег было доставлено 2,5 миллиона военнослужащих, 4 миллиона тонн грузов и 500 тысяч автомобилей, от артиллерийских тягачей – полноприводных трёхосных студебеккеров и до джипов. Студебеккеры использовались и как грузовые машины, перевозившие по абсолютному бездорожью до 2,5 тонн груза.

Кстати, шестьсот тысяч таких машин безвозмездно поставили союзники Советскому Союзу в 1942-1945 годах. В своих мемуарах маршал Жуков так высказался о них: «Мы получили от союзников в годы войны шестьсот тысяч автомобилей. И каких автомобилей! Бездорожье им было нипочём».

Читатель, надеюсь, увидел, сколь грандиозной была задача, и как блистательно она была решена. Сэр Уинстон Черчилль писал впоследствии, что за исключением ничтожных мелочей операция прошла, как на параде. Он был профессиональным военным, знал дело, о котором писал и непосредственно участвовал в её планировании. Высадка под непрерывным обстрелом противника, в страшный шторм, с тысяч судов всех типов и размеров шла, как в кино. Только это «кино» обошлось в первые сутки в 2 тысячи убитых и 8 тысяч раненых бойцов.

В мемуарах генерал Эйзенхауэр писал, что ожидались потери не менее 25%, что в несколько раз выше истинных потерь. Мало того, он заготовил для прессы в случае неудачи высадки короткое сообщение о том, что вся ответственность за неудачу ложится не только на погоду и иные непреодолимые причины, но и на него, как верховного главнокомандующего всей операцией. Вот до какой степени трудна и непредсказуема была задача, которую так блестяще решили союзные войска.

Изучая всю жизнь историю Второй мировой войны, я не встретил ни одной военной операции сколько-нибудь похожей по масштабу,сложности, опасности и эффективности на операцию Оверлорд. Думаю, что только армия и люди свободных стран, не боящиеся отвечать за свои действия, только армия свободных людей и её командующие, которые не боятся, что в случае неудачи их обвинят в предательстве, вредительстве или шпионаже, как часто бывало в СССР, способна на такие действия.

Поражает координация действий тысяч подразделений, миллионов людей и промышленности на двух удалённых друг от друга континентах. Согласованные действия армий и флотов двух стран в колоссальных масштабах действующих, как один организм, не имеют аналогов в истории. Не думаю, что Советский Союз решил бы такую задачу вообще. Для этого нужен иной социально-политический строй и иной человеческий материал. Мужества, храбрости и умения воевать в 1944 году у воинов Красной Армии было не меньше, чем у воинов союзников, и оружие было не хуже. Однако в диктаторском сталинском режиме, подавлявшем инициативу, смертельно запугавшем весь народ, включая генералов и маршалов, которых Сталин периодически расстреливал даже после начала войны для острастки, подобную операцию просто некому было организовать и осуществить.