КАНЦЕЛЯРСКИЕ ТОВАРЫ

Илья Рапопорт

Чтобы лучше понять этот рассказ, мы должны вернуться лет 15 назад в одну советскую контору, где я тогда работал. У нас был отдел вычислительной техники, в котором трудилось человек 40. Люди находились в комнатах по 6-8 человек. В комнате, где сидел я, было еще рабочее место секретарши. Рядом с ней стоял железный сейф. В сейфе хранились всякие ценности; в основном это были канцелярские товары. Раз в квартал каждому работнику отдела что-нибудь оттуда выдавалось. Все работники делились на 3 категории: первая – инженеры, вторая – рабочие, третья – женщины. Инженерам выдавались авторучка, карандаш и бумага для заметок. Рабочим – кусок хозяйственного мыла и, кажется, полотенце, а женщинам – пакет ваты.

Итак, каждые 3 месяца наша секретарша получала со склада материальные ценности и запирала их в сейфе. Получала она все из расчета списочного состава. А мы-то знали, что на самом деле народу было меньше. Это еще Гоголь в “Мертвых душах” объяснил, почему. А еще секретарша никогда ничего не выдавала, если сам человек ей не напоминал, что 3 месяца уже прошли. И некоторые по рассеянности прозевывали день выдачи. У каждого он был свой, т.к. люди поступали на работу в разные дни.

Таким образом, у секретарши скапливалось столько вещей, что в сейф это уже не влезало. Тогда она приволокла картонную коробку и поставила ее у себя под столом, куда и складывала излишки материальных ценностей. Вроде могла эти излишки раздать людям, но не такая была у нас секретарша. Она завалила коробку старыми халатами, надеясь, что сослуживцы ничего не заметят. Сослуживцы же старательно вчитывались в техническую литературу – делали вид, что ничего не знают о содержимом коробки.

И, вот, наступили минуты, когда секре

тарша вынуждена была отлучиться то ли к начальнику, то ли по нужде, и тогда начинался час великого безумия в нашей комнате. Кто-то срочно выставлялся на “шухер”. Остальные, бросив техническую литературу, устремлялись под стол секретарши. Тащили кто что мог, причем невзирая на категории. Женщины хватали хозяйственное мыло, рабочие – ручки, карандаши и бумагу для заметок, а инженеры почему-то вату. Однажды под столом я спросил одну тетку: “Зачем же Вам, Марина Борисовна, бумага для заметок?” А она отвечает: “Я же не спрашиваю Вас, Илья Михайлович, зачем Вам понадобились 5 пакетов ваты?” Там было всего так много, что секретарша никогда ничего не подозревала. Вернувшись в комнату, она заставала сотрудников, погруженных в чтение технической литературы. Это вступление я сделал, чтобы затем перейти к дальнейшему развитию сюжета.

С того времени прошли годы, я переехал в Америку и поступил на службу в компанию. В первый же день, сидя в своем “кубике”, я прикидывал: “А как тут насчет канцелярских товаров? Надо бы найти секретаршу и выяснить”. Только я об этом подумал, как подходит ко мне одна женщина и предлагает пройти с ней за канцелярскими товарами. Иду с ней по коридору и говорю себе: “Как бы у нее выцарапать не одну ручку, а две. Надо сказать, что одной на квартал мало. Я же, мол, собираюсь много писать…” Подошли мы, наконец, к железному ящику. “Вот он,- подумал я, – сейчас, наверное, достанет электронный ключ, Америка все-таки!” Женщина потянула ручку, и дверца легко открылась. Когда же я увидел содержимое ящика, то ахнул: чего там только не было. Я не стану перечислять, тем более, что половину вещей я никогда не видел и не мог понять, для чего они.

А женщина говорит: “Берите все, что хотите и когда хотите”. Я от удивления раскрыл рот, а она ушла, оставив меня один на один с материальными ценностями. Я даже оцепенел, но через минуту зарылся в шкаф. Сначала я набрал знакомые вещи: ручки, карандаши, резинки, скрепки. Затем по привычке стал искать хозяйственное мыло и вату. Не найдя ни того, ни другого, схватил пару флаконов с клеем. Вернувшись на свое рабочее место, разложил добычу по ящикам. Потом я принялся крутить ручку, пытаясь вытащить из нее стержень. Мне хотелось выяснить, как я буду его менять, когда кончится паста. Убил на это уйму времени и все безуспешно. Наконец решил, что надо и поработать. Первый день все-таки.

Как вы помните, когда человек работает, он читает техническую литературу. Бросив взор на своих коллег, я заметил, что они вместо чтения смотрят на экраны телевизоров. В Союзе смотреть телевизоры на работе было запрещено. А здесь за это даже деньги платят. Я тоже стал смотреть, но передача была неинтересная, и я принялся искать переключатель каналов. Нажимал на все попавшие мне на глаза кнопки, но так и не сумел ничего переключить. Я прошелся по отделу и убедился, что у всех на экранах нет ничего интересного.

“Не сходить ли еще за канц. товарами”, – подумал я и тут заметил, что по коридору идут люди со стаканчиками чая или кофе в руках. “Наверное, здесь где-то буфет”, – определил я. Но меня на это не купишь. Я не побегу просаживать деньги – цены, небось, там жуткие.

Решил зайти в офис к приятелю. Он тоже из России, но опыта у него больше – он раньше сюда приехал. Захожу к нему и вижу, что он пьет кофе. Я глазам своим не поверил. Неужели русский может быть таким расточительным! Увидев мой растерянный вид, он сказал: “Не волнуйся. Это бесплатно. Здесь есть кухня, а там чай, кофе”. Я его не дослушал и помчался проверять неожиданную информацию.

Вхожу в кухню, вижу кофеварку. Ищу глазами буфетчицу, ведь русский мог и подшутить надо мной. Вроде никого не видно. Заходит какой-то дядька. Смотрит на меня удивленно. И спрашивает: “Вам налить?” “Нет”, – отвечаю я на всякий случай. “А чего тогда тут стоишь?” – хотел он спросить, но настоящие джентельмены любопытство свое тщательно скрывают. Он взял стаканчик, налил кофе, насыпал сухих сливок, добавил сахару и ушел. Я успокоился и проделал все точно так же.

Сижу у себя в офисе, пью кофе и думаю: “Если я буду ходить очень часто за кофием, то они меня засекут. Надо бы чередовать ходки. Один раз за канц. товарами, другой раз на кухню. И еще надо ходить разными путями, чтобы их запутать”. Я стал изучать план этажа, а затем и всего здания. Нарисовал маршруты передвижения, разработал 16 разных путей к двум целям из расчета две ходки в час для 8-ми часового рабочего дня. В маршрутах я использовал лифты в разных концах коридора и черные лестницы. Все шло благополучно. Проходили недели, месяцы. Я пополнялся канцелярскими товарами, пил нахаляву кофе, и никто меня ни в чем не заподозрил. Я начал перетаскивать домой канц. товары по одной ручке в день. Если на проходной спросят, зачем ручку домой несу, то отвечу, что собираюсь еще вечером поработать. Кстати, проходная в здании только одна – у главного входа. Но кто же через главный вход ходит. Вот интересно. В России у каждого входа охрана сидела, и это позволяло хотя бы половине завода оставаться невынесенной. Здесь же бери – не хочу, и почему-то не хотят. Наверное, потому что у них дач нет, догадался я.

Однажды, двигаясь по одному из моих шестнадцати маршрутов, вхожу в лифт и вижу лежат на полу 10 долларов. Я пока в лифте один, но замечаю, что тетка бежит к лифту и глазами просит подождать ее. Я безусловно вежливый и воспитанный, но тут такое дело, что тетка может и на следующем поехать. И со словами: “Не держите двери, не задерживайте отправление поезда” я жму на кнопку “Close the door”. Подобрал я свою находку, а назад спустился по черной лестнице, чтобы ту тетку не встретить. В этот раз я решил пропустить ходку за кофием и прямиком направился к своему русскому приятелю похвастаться находкой. Он меня поздравил, но заметил, что в лифтах видеокамеры стоят. Ох, как я расстроился! И не потому, что кто-нибудь видел, как я 10 долларов поднял, а потому, что в лифте имел привычку получше заправлять рубашку, а для этого обычно спускал штаны до самого пола. А русские…- они все такие. Если у кого радость, то обязательно гадость какую-нибудь скажут. И наоборот – если у кого-то неприятности, то для них это – большая радость.

Прошло несколько лет, и вот однажды во время очередной ходки к ящику с канц. товарами, я потянул за ручку, а она не открывается. “Заклинило наверное”, – подумал я и дернул ручку изо всей силы. Не открывается. Я ногой в стену уперся, не открывается. Мимо люди проходят, сочувствуют, но никто не помогает. “Там человек человеку волк” – вспомнил я школьное сочинение на тему “Комсомольцы 70-х”. Так оно и есть – ничего не скажешь. Какой-то старый китаец, видимо комсомолец, но не 70-х, а 30-х, сжалился и говорит: “Ящик закрыли на ключ. Теперь, если что надо, то спрашивай у секретарши.”

Говорят, что Россия отстала от Америки на много лет. На самом же деле, это в России уже много лет назад додумались ящики с материальными ценностями на ключ запирать. А до американцев только сейчас дошло, и то из-за китайцев. Они ручек набирали сразу по пять штук. Теперь, наверное, и кофе скоро прикроют.

Пришел я домой грустный, а тут еще жена кричит: “…Не могу ящик в письменном столе выдвинуть”. Рванул я со всей злости за ручку, а оттуда авторучки, карандаши, скрепки посыпались, полкомнаты засыпали.

Нет, надо все-таки поквартально выдавать. И строго по списку…