Артемий Троицкий, известный музыкальный критик и не только, посетил Остин в рамках лекционного тура по США и Мексике и дал интервью газете «Наш Техас».
Корреспондент: Какими судьбами Вы в Америке?
А. Троицкий: Связь у меня с Америкой давняя и разнообразная. Впервые я оказался в Штатах летом 1988 года. Тогда у меня вышла здесь книга, и была презентационная поездка по многим городам: Нью-Йорк, Бостон, Лос-Анджелес, кстати, тогда же я впервые оказался в Техасе, в Далласе. После этого я много раз бывал в Америке в связи с музыкальными делами, однажды угодил в Атланту на Олимпиаду 1996-го года, а в последние годы я регулярно, обычно в феврале-марте, выезжаю в Штаты на лекционный тур: путешествую по университетам-колледжам, развлекаю студентов и смотрю Америку.
Эта поездка у меня сфокусирована на юго-западе. Несколько лекций в Лос-Анджелесе и окрестностях, в Университете Техаса в Остине, потом я лечу в Мексику, где у меня две лекции – в музее Фриды Кало и в Мексиканском Конгрессе. Таковы объективные данные о моем пребывании тут.
Кор.: Вчера у Вас была лекция «Между Путиным и пиратством» в Техасском Университете. Как прошло событие и, если можно, в двух словах содержание?
А.Т.: Лекции у меня обычно проходят хорошо, потому я довольно опытный лектор (преподаю в Москве в двух университетах: в МГУ на жур.фак.-е и в Институте Управления) и знаю, как развлекать студентов. Две основные темы, как было и здесь. Первая лекция на английском «Back in USSR» об истории рок-музыки в Советском Союзе, вторая, которую меня попросили прочитать по-русски и которая была обозначена таким веселым слоганом «Между Путиным и пиратством», – о современном положении российского шоу-бизнеса. Я рассказывал, что такое попса, русский шансон, русский рок, каким образом устроена наша шоу-индустрия и чем она отличается от западной, а надо сказать, что отличия серьезные, и пиратство, кстати, одно из них. У нас легальные пластинки почти не продаются, пластинки наши дешевые, пиратские, соответственно, артисты от продажи своих аудио- и видеоносителей почти ничего не получают. Это то, что касается пиратства. Что касается Путина, он особого отношения к музыке не имеет, но поскольку является основным архитектором нынешней Российской Федерации, то отвечает за некоторые явления. В частности, за самоцензуру среди артистов, которая распространена у нас в стране, и за то, что музыканты, как и практически все публичные люди, очень зависимы от государства, поскольку их заработки во многом зависят от милостивого отношения к ним средств массовой информации, в первую очередь, от телевидения. А если говорить о музыкантах, то у них основной источник дохода – заказные корпоративные концерты, а чтобы преуспевать на этом поприще, надо иметь лояльную репутацию, так что Путин опосредованно в этой ситуации тоже участвует.
Кор.: Говоря о современном российском шоу-бизнесе, помогите сориентироваться соотечественнику, живущему заграницей. Мы немного оторваны от последних новостей.
А.Т.: У всех людей разные вкусы: кому-то нравится рок-музыка, кому-то – эстрадная песня, кому-то – песня блатная, и все эти жанры у нас процветают. На мой взгляд, качество нашей современной поп-музыки невысокое. Если говорить о роке, то в Америку время от времени приезжают наши известные группы и выступают перед представителями российской диаспоры: Юрий Шевчук с «ДДТ», «Мумий Тролль», Сергей Шнуров с «Ленинградом», Борис Гребенщиков с «Аквариумом», вполне достойные группы, и любителям рок-музыки вполне их послушать можно. Сказать, что у нас сейчас впечатляющее новое поколение рок-музыкантов, я, к сожалению, не могу. Большинство интересных и талантливых людей, работающих в этом жанре, – те, кто начинали еще в 80-е годы или в середине 90-х, как тот же Илья Лагутенко с «Мумий Троллем». Молодые группы тоже есть, но они пока не настолько убедительны, чтобы я их мог рекомендовать.
Кор.: Здесь все сейчас озабочены экономическим кризисом. Замечаете ли Вы его признаки в России и, в частности, в творческой среде, где Вы вращаетесь?
А.Т.: Думаю, что Россия пострадала (и, по всей видимости, страдания эти еще не закончились) не меньше города Детройт, штат Мичиган. По России экономический кризис пришелся дуплетом. С одной стороны, это общая глобальная финансовая неразбериха, а с другой стороны, резкое падение цен на нефть. Как известно, процветание России последнего десятилетия было связано с тем, что цены на нефть и газ неуклонно росли, и из-за этого в стране появлялись шальные деньги, олигархия, вскипало русское самодовольство. Сейчас ситуация резко изменилась. Люди в панике, народ экономит, предприятия закрываются, правительство, по всей видимости, не знает, что делать, и занимается спасением самого себя, а не спасением страны.
Я лично отношусь к этому кризису, скорее, хорошо, потому что считаю, что для России это полезно. Россия последнее десятилетие жила под нефтяным наркозом, и вместо того чтобы заниматься производством, наукой, образованием, инновациями, т.е. превращать Россию в современную динамичную страну, мы весело проедали эти огромные нефтегазовые барыши. Сейчас мы пожинаем плоды, и дай бог, чтобы этот кризис породил в России не только панику, но и имел отрезвляющее, оздоровительное воздействие. Сферы культурной это тоже касается. Мало у нас найдется областей, где кризис имел бы такое же положительное значение. В первую очередь, мельчает и отпадает огромная индустрия попсовых халтурщиков, которые доминировали в нашей музыке последние лет пятнадцать, вроде Димы Билана и «Фабрики звезд». Сейчас, когда деньги начинают считать, то чем приглашать на концерт группу «Сливки» или «Плазма» или «Корни» или «Иванушки Интернэйшенэл», внимание скорее обратят на интересных и стоящих того, во всех смыслах слова, артистов. Спасибо за это «Фредди Маку» и «Фанни Мэй».
Кор.: Длинный хитрый вопрос. Готовясь к интервью, я заметила, что у вас как будто две разных биографии. Биография номер 1: родился в семье видного советского политолога и историка, детство в Праге, Московский экономико-статистический институт по специальности «математик-экономист», работал младшим научным сотрудником, музыкальный обозреватель, автор теле- и радиопередач. Биография номер 2: организатор подпольных концертов и фестивалей советских рок-групп, публикации запрещены в советской прессе в таких-то годах, гитарист группы «Звуки Му», основал российское издание журнала «Playboy» и интернет-проект «Диверсант-Daily». Можете прокомментировать?
А.Т.: Тут все просто. Я родился под знаком Близнецов, натура у меня раздвоенная, характер шизофренический. Мне всегда было интересно совершать вылазки в самых разных, часто противоположных, направлениях. Пока была советская власть, я удивительным образом стоял одной ногой в андеграунде, а другой ногой – в официозе, и при этом я себя чувствовал не шатко, а очень даже уверенно, и использовал свою официальную позицию, для того чтобы как-то помогать нашему подпольному року. Действительно, устраивал фестивали, публикации, впервые вытащил на советское телевидение всевозможный рок-н-ролл, включая и «Машину времени», и «Аквариум», и «Кино», и так далее. Для меня в этом ничего парадоксального не было.
Сейчас у меня тоже разнообразная жизнь, поскольку, с одной стороны, я продолжаю заниматься музыкой, правда, уже в меньшей степени в качестве организатора и журналиста-критика. У меня есть музыкальная передача «FM Достоевский» на радио «Эхо Москвы», несколько маленьких рекорд-лэйблов, концертное агентство – я привожу иностранных артистов в московские клубы, да, кстати, учредил музыкальную премию в прошлом году «Степной Волк». Но кроме этого, я сейчас много времени и сил отдаю природно-охранной деятельности, и мне это нравится. Работаю с русским «Green Peace»-ом и с «WWF», езжу в экспедиции, спасаю исчезающих зверушек. Потом я неожиданно для себя стал известным коллекционером современного искусства. Среди моих друзей всегда было много художников, галеристов. Какие-то работы мне дарили, какие-то я покупал за бесценок, за бутылку виски. В результате, у меня оказалась приличная коллекция художников, которые в годы моей и их молодости были никому не нужны, а сейчас продаются на всяких «Сотсбис»-ах и «Кристис»-ах за сотни тысяч долларов. У меня уже были выставки в Питере, Москве, Риге, Владивостоке, а в ближайшее время будет в Вильнюсе. В общем, жизнь разнообразная, скучать не удается.
Кор.: Вы почти ответили на мой следующий вопрос о ваших сегодняшних начинаниях, кроме проекта «Диверсант-Daily». Его сайт в Интернете, кажется, заблокирован. Что такое «Диверсант-Daily»?
А.Т.: Еще до того как возник «Живой Журнал» и всевозможные блоги, у меня был сайт под названием «Диверсант-Daily». По сути дела, это было то, что теперь называется блогом: мой персональный сайт, где я регулярно обменивался информацией, писал статьи, реплики на текущие события, в основном, политической жизни. Просуществовал он семь лет, с 2000 по 2006 год, а потом я закрыл свой «Диверсант». В принципе, я могу его возобновить, но пока не вижу в этом смысла. Кстати, вышла в Финляндии книга с избранными публикациями из «Диверсанта-Daily», и, как ни странно, одно издательство предложило выпустить ее в России, что довольно-таки занятно, потому что сам сайт был свирепо анти-путинский и вряд ли были другие российский информационные ресурсы, где с Вовой Путиным поступали бы таким отвязным образом, как на «Диверсанте-Daily».
Кор.: У Вас не было по этому поводу проблем или на Интернет не так много внимания обращают?
А.Т.: У меня по этому поводу не было проблем, или, вернее, если они у меня и были, то я об этом не догадываюсь. Естественно, что наши власти в лице ее видных представителей меня не очень любят, но устраивать мне проблемы смысла не имеет. С одной стороны, не настолько я могучая и влиятельная персона; с другой стороны, денег и бизнеса у меня нет (т.е. я не Ходорковский, которого можно приватизировать себе в карман); с третьей стороны, у меня в стране репутация порядочного человека, а не проститутки и проходимца, поэтому я не очень рентабельная мишень для нападок. Но если бы не это, наверное, моя жизнь была бы еще более разнообразной: я мог бы быть членом Общественной палаты при президенте или большим культурным начальником на телеканале или, по крайней мере, на свое пятидесятилетие, как Макаревич или Гребенщиков, получил бы орден за заслуги перед Отечеством четвертой степени.
Кор.: Ордена не дали?
А.Т.: Нет, никаких орденов, никаких регалий и высоких должностей и никаких приглашений на вечеринки в Кремль, и я очень рад, что у меня этого всего нет. Зато у меня есть многое другое, что мне нравится гораздо больше. У меня была одна медаль – за защиту Белого Дома в 1991 году, но я и ее выбросил.
Кор.: Сейчас политикой не занимаетесь?
А.Т.: Нет. Я писал на протяжении большей части нулевых годов, а в «Moscow Times» и в «Новой Газете» у меня были политические колонки еще и в 90-е годы. Мне надоело об этом писать, потому что хотелось, чтобы мои сочинения каким-то образом меняли ситуацию. Я в этом смысле избалован. Когда я писал о музыке, то мои статьи часто имели прямое и непосредственное воздействие. А что касается политики, то я убедился в том, что сдвинуть политику в нашей стране невозможно, и сколько я ни писал, как мне представляется, справедливых вещей о Вове Путине и его системе, наш народ этого Вовочку продолжал любить ничуть не меньше. Сейчас, правда, думаю, ситуация изменилась в связи с кризисом и с тем, что народ оказался без денег и на улице. Атмосфера в обществе мрачнее, и отношение к властям и к Путину стало намного критичнее.
Кор.: Поворот на 180 градусов. Вопрос от моего друга-американца: что Вы думаете о музыкальной премии «Грэмми» и ее победителях? Можно также переиграть вопрос на русский аналог премии.
А.Т.: Я говорил, что в прошлом году с группой товарищей мы учредили собственную музыкальную премию «Степной Волк» (по роману Германа Гессе) по той причине, что существовавшие до тех пор музыкальные премии в России не имели и до сих пор не имеют никакого отношения к качеству музыки. Они даются за раскрученность артистов, за их популярность, а не за их реальные творческие достижения. Эти премии получают те, чьи клипы крутятся на телевидении, чьи пластинки продаются, о ком пишет светская хроника и так далее, а это, как правило, артисты низкого уровня.
Премия «Степной Волк» впервые вручалась в прошлом году, и, надо сказать, что очень успешно все прошло. Это не андеграундовая премия, ее получили и многие известные артисты, скажем, Земфира, группа «Ленинград», Дельфин, «Мумий Тролль», «Ляпис Трубецкой». И этим летом я надеюсь, что все будет в порядке, премия пройдет и у нее будет финансовая поддержка.
Что касается американской «Грэмми», это, несомненно, более объективная и более качественная премия, чем те, которые существуют в России и которые, кроме всего прочего, еще и коррумпированы до предела. (Печатались даже прейскуранты, сколько стоит лауреатское звание). Грэмми – премия более солидная, и часто она достается по заслугам. В этом году больше всего «Грэмми» получил альбом Роберта Планта и Элисон Краусс «Raising Sand». Я считаю, что это на самом деле хорошая пластинка, хотя далеко не лучшая в карьере великого Роберта Планта. «Radiohead» получили «Грэмми», тоже достойная группа. То есть с Грэмми все в порядке.
С другой стороны, я не считаю, что музыкальные премии имеют серьезное значение для музыки. Это приятное шоу, некая тусовка, почет для музыкантов, но музыка развивается по-своему, вне зависимости от премий и званий.
Кор.: Подбираясь к концу, как журналист журналисту, на какой бы вопрос Вам хотелось бы ответить, а я его не задала?
А.Т.: Ну, например, самый простой вопрос: как мне понравился город Остин?
Кор.: Как Вам понравился город Остин?
А.Т.: Своеобразный город. Я здесь третий день, но все обошел пешком, я имею в виду downtown, так что впечатление о городе составил. В общем и целом, город мне очень понравился. Понравился то, что в нем столько молодых людей, это студенческий город, что всегда приятно. Кроме того, мне понравилось то, что в Остине огромное количество заведений, где звучит живая музыка, и здешние люди, на мой взгляд, несколько безапелляционно, но гордо заявляют, что Остин – «live music capital of the world». Я думаю, что города типа Лондона с этим могли бы поспорить, но очень хорошо, что остинцы так искренне считают. Огромное количество клубов, и я знаю, что здесь проходит фестиваль «South by South–West», на который меня много раз приглашали.
Единственное, что мне в городе не понравилось (это мне не нравится ни в Москве, ни в Петербурге, нигде) – это бешеная застройка исторических кварталов современным уродливыми небоскребами. Мне жаль, что я не попал в Остин лет 10-20 тому назад, когда, думаю, downtown выглядел совершенно по-иному. Мне очень понравился район South Congress за речкой. Я думаю, что раньше весь Остин так выглядел, и вот там мне понравилось больше всего.
Беседовала Оксана Сергиево-Посадская
Фото автора
