Просмотр почты подходил к концу. Михаил Семёнович Герц привычными, усталыми движениями разрывал конверты с не нужной почтой – «джанк мэйл».
За двадцать с лишним лет жизни в США он уже привык ко многому, но кое-что все-таки раздражало. Больше всего выводил из себя этот ежедневный просмотр груды никому ненужной почты с предложениями открыть кредиты, провести отпуск вдвоём, уплатив лишь за одного, или просто с просьбой денег на борьбу с болезнями, на помощь бедным, ветеранам, вдовам полицейских, жертвам тайфунов. Создавалось впечатление, что в самой богатой стране мира никто не мог обойтись без помощи Миши Герца!
Один за другим разорванные конверты летели в корзину для мусора, пока один с изображением шестиконечной звезды ни привлёк его внимания.
Миша приехал в Америку как и все в те годы: получил вызов из Израиля, уехал в Австрию, затем Италию и, наконец, прибыл в Америку. В Австрии, Италии и в течение первых месяцев в Америке жили за счёт пособия от еврейских организаций. Потом все члены семьи много работали, учились, копили и в конце концов, как и все, чего-то достигли: дом, машины, сбережения.
Миша справедливо считал, что в Америке любой человек, желающий работать, имеет возможность хорошо жить. А все просьбы о помощи – это попытки выудить его с таким трудом заработанные деньги.
С Израилем дела обстояли несколько иначе. Миша, будучи евреем, относился к Израилю с симпатией, следил за тем, что там происходит и, конечно, хотел, чтобы раз и навсегда разрешился этот арабо-израильский конфликт. Может быть, после перемирия перестанут просить деньги?!
Просьбы о помощи Израилю приходили часто. В первые годы помогать было нечем. Потом было чем, но нужно было то одно, то другое – в результате чего помощь всегда откладывалась на следующий раз.
Считая себя добрым, отзывчивым человеком и патриотом Израиля, Миша был уверен, что всегда готов помочь. Однако сильно настораживала и возмущала информация о том, что только часть пожертвований поступает по назначению. Говорили, что арабы составляют двадцать процентов населения Израиля, поэтому столько же процентов собранных средств идёт к ним. Миша даже содрогнулся от мысли, что помогая восьми евреям, он может помочь двум арабам, которые, возможно, могут оказаться террористами! Однажды он даже слышал, что деньги «на Израиль» пошли прямо к террористам!
В письме из конверта со звездой просили, как и много раз до этого, послать пожертвование на адрес Еврейской федерации города, которая, в свою очередь, переведёт собранную сумму по назначению – в Израиль.
С одной стороны, кампанией по сбору средств занималась Eврейская федерация города, которая в своё время помогла Мише, его семье, его родственникам и друзьям. С другой – не исключалась вероятность того, что деньги пойдут «не по назначению»…
Существовала ещё одна возможность помочь евреям в Израиле. Миша, как технически грамотный человек, мог выйти на интернет, покопаться там полчаса и найти организацию, которая собирает пожертвования для помощи только евреям, но до этого как-то не доходили руки. Нет, помочь, конечно, хотелось, но не так сильно…
Подумав с минуту и, как всегда, решив, что 20 долларов лучше оставить в кармане, чем рисковать тем, что они попадут «не по назначению», Миша бросил письмо в корзину с мусором и пошёл спать. «Ведь дело-то не в деньгах, здесь дело принципа», – подумал он, засыпая.
Снилось что-то невероятное. Он находился посреди огромной площади до отказа запруженной толпой, которая скандировала, кричала, негодовала и радовалась, находясь в состоянии экстаза. По одежде было ясно, что все люди в этой толпе принадлежат к организациям Хамас или Хезболла. Над площадью развевались их флаги. Многие потрясали над головами автоматами, а самые возбуждённые палили в воздух. Со всех сторон слышались крики: «Велик Аллах и смерть Израилю!».
Мише хотелось стать невидимым, но через секунду он понял, что все его прекрасно видят. Мало того – рады видеть. Ему пожимали руки, хлопали по плечу, а потом подняли и, пронеся над толпой, поставили для общего обозрения на самое возвышенное место. Толпа ликовала, глядя на Мишу, а он, на всякий случай, кивал головой, и его жалкая улыбка больше походила на испуганную гримасу. Наконец на возвышении, рядом с Мишей появился главарь разбойников, почему-то очень похожий на Али, милого и доброго хозяина арабского магазина, в котором Миша часто покупал продукты. Дружески положив руку на плечо, Али благодарил Мишу за его вклад в борьбу по уничтожению Израиля…. Али говорил о том, как двадцать процентов пожертвованных Мишей через Еврейскую федерацию долларов попали в руки террористов! Миша не верил своим ушам. Он, Миша Герц, еврей по папе и маме поддерживает врагов Израиля?!
Слегка закружилась голова, перед глазами, как кадры кино, мелькали картины, в которых на террористов с неба лился зелёный дождь Мишиных долларов, и на них тут же закупалась взрывчатка и обучались самоубийцы… Даже не верилось на сколько может хватить четырёх долларов!!!
Вдруг настроение в толпе резко изменилось: кто-то вспомнил, что Миша всё-таки еврей, а самый лучший еврей – мёртвый. Хотелось бежать, но ноги стали ватными. Его безвольное тело подхватили с двух сторон под руки, потащили, волоча ногами по земле, и в конце концов приставили к стенке. Страха уже не было, но почему-то очень хотелось в туалет по маленькому. Тут зазвучала музыка…
Нет, это не было райское пение – сработал радиобудильник. Ушло пару секунд, чтобы прийти в себя и отряхнуть кошмар прошедшей ночи. Душ взбодрил, чашка горячего кофе и бублик уже ожидали за кухонным столом.
По телевизору передавали новости: опять сделанные в России катюши падали на Израиль, а в Америке, в который раз, закрыли несколько арабских благотворительных организаций, оказывавших помощь террористам. Помазав бублик русским вишнёвым вареньем, которое он покупал в арабском магазине, потому что там было дешевле, Миша прихлёбывал ароматный кофе и думал о том, что варенье уже кончается, и после работы нужно обязательно не забыть заехать и купить ещё.
По пути в гараж Мишин взгляд упал на конверт с шестиконечной звездой, валявшийся в мусорной корзине. Воспоминания кошмарного сна заставили невольно вздрогнуть, но тут же были отброшены навстречу солнечному дню.
Бывший эмигрант Миша Герц, еврей по маме и папе, патриот и человек принципов, гордо выезжал на своей машине из гаража собственного дома в состоянии полного душевного равновесия. Он был доволен жизнью и собой. Миша Герц твёрдо стоял на ногах и давно уже не нуждался ни в чьей помощи…
